ondantr «Ореховый кризис» из цикла Бьерно

Как известно, Бьерно стоит на трех невообразимых стволах орехов кау. Этих гигантов никто никогда не видел, но говорят, что в городском музее в одной из заблудившихся комнат хранится летопись об основании города. Один весьма уважаемый министр утверждал даже, что видел гравюру, где первобытный мрякатау объедал ореховые деревья и скрывал место своего преступления горкой земли. Правда это или нет — мы все равно не узнаем, но одно можно сказать точно: каждую весну из-под земли в Бьерно вылезает столько новых деревьев кау, что жители едва успевают построить кафе средь их ветвей.
Нынешняя весна не была исключением. По всему Бьерно над крышами домов раскачивались зеленые верхушки, на задних дворах вырастали стены и полы будущих заведений, шептали дудочки переговорщиков. Ведь часто случилось так, что новое дерево возникало там, где уже стояло чье-то жилище, и поэтому приходилось звать тех, кто умел с ними договариваться, то есть переговорщиков.
Гомес и Лисс, чей дом был прирученным, в их услугах не нуждались. Самым известным изобретателям Изнанки было достаточно немного поболтать с фундаментом или чердаком, чтобы на следующее утро проснуться на берегу моря — там, где кроме крабов и Эда Льехо их никто не мог побеспокоить. От последнего, приходившегося двоюродным братом Гомесу, избавится было не так-то просто.

— Доброе утро! — Лисс свесился со второго этажа кровати и чуть не свалился, увидев, чем занимается Гомес, сидя за столом. Он читал газету, запивая засахаренную клубнику пуэром. Если учесть, что почти каждое утро Лисс видел своего отца, занятого делом, то нынешнее поведение Гомеса показалось ему по меньшей мере странным.
— С добрым утром! — чуть обеспокоено повторил он.
— Доброе, — отозвался наконец Гомес, не отрываясь от газеты.
Лисс, натянув лежавшие под подушкой шорты, спрыгнул на пол. На полочках задребезжали колбы и посуда, но отец продолжал заинтересованно изучать газету, словно это был чертеж какого-то интересного изобретения. Лисс уже всерьез заволновался.
— Па, ты не заболел? Хорошо себя чувствуешь? — спросил он, пытаясь разглядеть заголовки статей.
— Абсолютно! — Гомес допил последний глоток, свернул газету и повернулся к Лиссу. — Сынок, я хочу сообщить тебе, что через десять минут придет дядя Льехо, поэтому нам надо пойти поставить чайник и подготовить мастерскую. Эд принесет нам очередную головную боль.
Лисс, начав узнавать своего отца, тем не менее ткнул пальцем в газету:
— А зачем это тебе было нужно?
— А это, дорогой мой, подтверждает, что задачка непростая, — Гомес развернул перед носом Лисса пахнущую свежей типографской краской бумагу. — Читай!
«Монстры уничтожают наши деньги. Туристический сезон под угрозой срыва». Под огромным заголовком располагалась фотография рухнувшего дерева Кау и четыре колонки статьи, общий смысл которой сводился к тому, что Бьерно подвергся нападению неизвестных паразитов. Из подробностей следовало, что вреднители подтачивают корни деревьев за считанные дни, и те, лишившись опоры, падают, угрожая жителям Бьерно. И все это накануне массового приезда туристов. Но самое печальное заключалось в том, что еще никто не смог прихлопнуть или поймать загадочного вреднителя.
— Неприятная ситуация, па, но я бы не сказал, что безнадежная, — Лисс закончил изучать газету. — Задачу предлагаю разбить на два этапа: сначала обнаружить, а потом поймать.
— Да, но…
— Ля, — пропел внизу звонок над входной дверью, и сразу вслед за ним донесся ужасающий грохот.
— Похоже, ты опять не убрал неболет в сарай, — укоризненно заметил Гомес.
— Но дядя Льехо все равно нашел бы обо что споткнутся, — улыбнулся Лисс и, взявшись за шест, съехал по нему в прихожую.

— Я просил тебя прочесть газеты Гомес. И как тебе это? — спросил Эд Льехо, нервно теребя папку с бумагами. Лисс, глядя на его худую нескладную фигуру, в который раз подумал, что тот запросто мог бы работать пожарной лестницей, а не чиновником в департаменте душевного равновесия.
— Знаешь, откровенно говоря, не понимаю, из-за чего сыр-бор, — ответил Гомес, заваривая в калебасе свежий матэ для брата. — В городе перевелись запасы рвотного дыма, и все птицы улетели на зимовку?
— Нет! Дым на них никак не действует, а птицы, похоже, то ли их боятся, то ли не чувствуют.
— Дядя Льехо. — вмешался в беседу Лисс — А их хоть видели?
Эд, смерив его укоризненным взглядом (мол, взрослые разговаривают), раскрыл папку и начал копаться в бумагах.
— Так, где же оно? А, вот! «Я вышла во двор, чтобы посмотреть, почему так громко мяукает наш кот, и увидела мохнатое зеленое существо, напоминающее маленькую подушку. Увидев меня, оно очень быстро пересекло лужайку и исчезло под деревом кау». Это все, что есть. Каково?
— Мохнатое, зеленое… Не слыхал… — задумчиво протянул Гомес. — Почему-то на ум приходит панда, но они живут на юге и питаются только эвкалиптом.
— А еще, па, они белые с черным и не роются под деревьями. Держу пари, что это приползло к нам с той стороны Изнанки, — заметил Лисс.
— Все может быть, — Гомес протянул калебас Льехо и повернулся к школьной доске, выполнявшей роль дверцы двух шкафов. — Итак, что мы имеем:
во-первых, неизвестный зверь (и, скорее всего, не один), питающийся корнями кау. Это не жук, не древоточец и не мрякатау;
во-вторых, отрава их не берет, а птицы не связываются;
в-третьих, вреднитель очень быстр и быстро перемещается;
в-четвертых, уже сейчас повалено пять деревьев, раздавлен один дом, а еще рухнул каркас кафе;
в-пятых, скоро в городе прибудут множество туристов, чей отдых теперь под угрозой.
По мере того как Гомес монотонно излагал факты, спустившийся с потолка механический паучок послушно записывал услышанное на доске.
— …в-шестых, если легенда права, и Бьерно стоит на трех пнях гигантских кау, то городу угрожает очень большая опасность! — снова встрял Лисс
— Все, пропал! — застонал Льехо, закрыв глаза рукой — Это катастрофа!
Паучок послушно вывел последние услышанные слова и замер, обняв мел. Слово «катастрофа» получилось жирным и с проставленным ударением.
Гомес, скорчив гримасу, скомандовал его стереть:
— Это еще неизвестно, что там под Бьерно, но даже если пни есть, то для того чтобы подточить такие громадины, нужно время. Поэтому панические настроения — в тигель! А то мы так ничего не сделаем, если будем «катастрофами» голову забивать. Пиши! — приказал он паучку.
— Решение проблемы. Двоеточие, — и мел послушно побежал по доске, записывая способ спасения Бьерно.

Спустя сутки выяснилось, что даже гениальные изобретатели знают вкус поражения. Придуманный Гомесом план — «найди и захвати» — обернулся вокруг своей оси и показал ему язык. Тепловые компасы не могли обнаружить зверей, поскольку температура их тела не была постоянной, капканы с орехами кау вреднитель просто не замечал, а призванный с изнанки Лиссом плотоядный червяк до того напугал жителей Бьерно, что его спешно пришлось отправить обратно. Тем временем в городе нарастала дрожь истеричных настроений и отчаяния. За прошедший день упали еще три дерева кау, на одном из которых уже располагался только что отстроенный бар. Насупленные сеньоры, сжимая в зубах трубки, а в руках ружья, нервно прохаживались вокруг кау, пытаясь выследить загадочного паразита. Но тщетно: вреднитель был неуловим.
На исходе дня Лисс с Гомесом, уставшие, будто гончие после безуспешной охоты, ввалились в свой дом и поднялись на террасу. Они не собирались сдаваться, но отдохнуть и проанализировать свои ошибки было необходимо. Тем более в сол-печи их ожидала еще горячая пицца.
— Да… — нарушив затянувшиеся чавканье, заметил Гомес. — Задачка действительно оказалась сложноватой.
— Мням-мнум, -Лисс жевал последний кусок пиццы.
— Не ты, не я не смогли найти вреднителя. Это значит, что он либо умен, либо умен его создатель.
— Ты думаешь, па, что он может быть искусственным?
— Кто, как не ты, должен знать, что настоящий создатель не делает искусственного, — он творит живое, — назидательно произнес Гомес, набивая табак в свою трубку. Чиркнув спичкой, он прикурил, и аромат апельсина заполнил всю террасу.
— Па, скажи честно, у тебя есть идеи, что нам делать дальше?
— Честно, особо толковых нет. Я почему-то уверен, что этот зверь устроен так, чтобы идеально обходить все ловушки и пожирать деревья кау.
Лисс спрыгнул с парапета, на котором сидел, окунув ноги в темноту, и прошелся по террасе. Что-то в словах отца зацепило его слух. Что-то, необходимое для решения задачи, и теперь он пытался прислушаться к своему внутреннему голосу. «Обходить все ловушки»… «Пожирать деревья»…

— Есть зацепка! — выпалил Лисс. — А что если они не едят корни деревьев, а пытаются добраться до орехов кау. Ну как хрюшки подрывают дуб, что бы достать желуди. Орехи ведь еще незрелые, значит до мякоти легко добраться.
Гомес, отбросив трубку, схватил Лисса за плечи. Его усталость как рукой сняло.
— А ведь верно! Насколько я знаю, никто и не думал проверять деревья кау после того, как они упали на землю. Кстати, ты не знаешь, куда их отвезли?
— На лесопилку, па. В мэрии решили: зачем пропадать добру? Варвары…
— Та-а-а-ак! — Гомес влетел в пневмолифт, доставивший его в мастерскую. — Живо собирайся! Возьми фонарь, пузырек с усилителем запаха и липучку. Встретимся во дворе!
Последние слова доносились уже из мастерской.

Лисс оказался прав. На всех поваленных деревьях кау орехи отсутствовали, их аккуратно обгрызли у черенков и унесли в неизвестном направлении. Пока неизвестном. Лисс и Гомес быстро сообразили: если что-нибудь сможет помочь им выследить таинственного вреднителя, то это только подходящая приманка». А что является идеально приманкой для любителей орехов? Конечно же, плоды кау! Разбудив среди ночи дядю Льеха, у которого в саду произрастало целых два ореховых дерева, Лисс и Гомес нарвали целый мешок зеленых кругляшей и вернулись на лесопилку. Место для засады было признанно идеальным. Во-первых, удобно следить, спрятавшись за штабелями досок, во-вторых не будут донимать любопытные, ну и в- третьих, если случись что, никто не пострадает.
Время уже было далеко за полночь. Усевшись за спрессованными в блок сухими елями, Гомес и Лисс не сводили глаз с лежащей у дороги горки орехов. Усилитель запаха, казалось, затопил все окрестности острым ароматом кау, но вреднителей пока не появлялось.
Наконец когда Гомес несколько раз клюнул носом на отражение луны в луже, на дороге появилась смутная тень. Двигаясь, она постоянно принюхиваясь, будто проверяя, нет ли кого поблизости.
— Па, — одними губами проговрил Лисс и дернул отца за куртку.
— Вижу, — ответил Гомес. Стараясь не делать резких движений, он навел на тень близкоскоп.
— Что там? — сгорая от любопытства, спросил Лисс.
Вместо ответа Гомес поднес узкую коробку прибора к глазам сына.
Лисс, увидев прямо перед собой морду панды с огромными щеками, едва сдержал смех. Уж очень сложно было поверить, что этот жующий увалень и есть таинственный злодей. Однако, присмотревшись внимательнее, Лисс перестал улыбаться. Огромные когти-лапы, зеленый мех и заталкиваемые с огромной скоростью в пасть орехи, говорили о чем угодно, но только не о том, что зверь ленив и мил.
— Кротопанда, — шепнул Гомес на ухо Лиссу. — Новый вид. Думаю, ты прав. Кто-то прихватил его с Изнанки и провез через границу.
— Может быть. Смотри, как щеки набивает, — скоро лопнут.
В этот момент кротопанда, как видно, услышал Лиса. Зверь быстро плюхнулся на все четыре лапы и рванул в сторону луга.
Лисс в азарте выскочил из укрытия, но вреднитель уже растворился в темноте.
— Ты видел, па? У него будто колеса вместо ног. Вжих-х — и нету. А ведь он наверняка еще и под землей умеет быстро передвигаться.

— Не сомневаюсь! — Гомес вытянул из рюкзака следолов. — Но каким быстрым он бы ни был, теперь не уйдет! Пыльца гудящего дуба укажет нам его след так же хорошо, как если бы этот негодяй вляпался в чернила.
— Па, ночью чернил не видно.
— Я имел ввиду, если бы он вляпался днем, — уточнил Гомес и, глядя сквозь зеленую поверхность следолова на землю, направился туда, где еще пять минут назад лежали орехи.
— Пап, а знаешь что, — внезапно окликнул его Лисс. — А ведь он орехи не ел. Он их нес куда то.
— И что?
— А то, что, может быть, он собирал их не для себя.
Гомес, тяжело вздохнув, вынул из рюкзака пульверизатор c сонным порошком. Прав его сын или нет, но лучше держать оружие наготове. Тем более, когда речь идет о возможном хозяине кротопанд.

Продвигаясь по следам вреднителя, Лисс и Гомес все дальше уходили в сторону гор.
Позади осталась маленькая речушка Ша, пещеры двух хихикающих енотов, а проклятая кротопанда, похоже, не думала останавливаться. Несколько раз Лису даже казалось, что он видит впереди ее округлое тело, но, дойдя до того места, обнаруживал лишь кучки свежей земли — хитрый зверь успевал ускользнуть. К счастью, для следолова не было никакой разницы, где остаются отметины лап кротопанды: на матовом стекле сверкающие отпечатки были одинаковы хорошо видны как на земле, так и под землей.
Таким образом, когда уже под ногами захрустели мелкие камешки и впереди показалась гряда отвесных скал, Гомес и Лисс поняли, что их поиски приближаются к своему завершению.
— Мне кажется, теперь мы должны идти еще тише, — шепнул Гомес, припадая к земле.
— Да? Что может быть лучше, как поползать по утренней росе, — съязвил Лисс. Он уже и без того промок, пробираясь по лесу, и теперь немного дрожал, глядя на подмигивающее из-за гор солнышко.
— А что делать?! По-другому никак. Спугнем! — и Гомес, передав Лиссу пульверизатор, опустился на корточки. — Если что, стреляй с четырех метров, точно попадешь.
— В кого?
От этого голоса за спиной Лисс чуть не подпрыгнул. Он осторожно обернулся и, не обнаружив никого позади, завертел головой, но вокруг не было ни души.
— Па, ты слышал?
— Да. Старайся не делать резких движений.
— Я и не делаю.
— Точно! Он и не делает, — теперь голос звучал явственно ближе.
Лисс, дернувшись, выпустил струю сонного порошка в ту сторону, откуда шел звук, но вместо ожидаемого храпа, услышал лишь хихиканье:
— Какие вы, право, смешные, люди. Чуть что — хватаетесь за всякие странные штуки.
Говорил невидимка немного хрипло и приглушенно. Не угрожающе, нет, но все равно было страшно.
— Я думаю, если бы не ваши вещи, вы не нашли бы моего подданного.
— Па! — Лисс подлез под надежную отцовскую руку. — Г-г-где он?
— Я думаю, под землей, — спокойно ответил Гомес и подал знак Лиссу опустить оружие на землю. — Не правда ли, хозяин похитителей орехов?
В ответ послышалось приглушенное кашлянье, а затем в каких-то трех метрах от Гомеса с Лиссом земля вздыбилась, и на свет вылезло смутно знакомое существо. Огромное, более всего похожее на бочку туловище, было покрыто зеленым мехом. Мощные лапы с лопатами когтей украшали золотые браслеты, а с головы панды свисали длинные, мелкие косички.
— Кротопанда! — пискнул Лисс, потерявший в густой тени зверя.
— Вы следили за нами? — все еще сохраняя присутствие духа, спросил Гомес.
— От лесопилки, — хмыкнул зверь, и тут же из-под земли появились десятки его более мелких сородичей. Они стали молча наблюдать за Гомесом с Лиссом, отчего тем сразу стало не по себе. Одно дело маленький, убегающий воришка, и совсем другое дело — огромный зверь, повелевающий сородичами.
— Ну, выкладывайте, зачем пришли? — нарушил тишину главный кротопанда. — Что, орехов жалко стало?
— Орехов? — стараясь не показать, что его голос дрожит, переспросил Гомес.
— Ну, да.
— Па, — прошептал Лисс — они, кажется, даже не понимают, что угрожают городу. Дай я поговорю с ним.
Гомес, привыкший доверять сыну, ободряюще пожал ему руку. За долгое время он научился слушаться его, когда этого требовала ситуация.
— Понимаете, в чем какая штука, — начал Лисс. — Дело в том, что вы не просто берете орехи, вы уничтожаете наши деревья и наши дома. Кроме того, если так пойдет дальше, мы сами останемся без еды.
— А нам какое дело? — хмыкнул кротопанда с косичками.
— А такое, что и вам будет нечего есть.
— Тогда мы перейдем в другой город.
— А вот здесь, боюсь, вас ждет разочарование. Только в Бьерно растут ореховые деревья, в остальных городах это просто кустарник.
— Но орехи-то на них есть, — парировал кротпанда.
Лисс, чувствуя подступающее отчаянье, взглянул на показавшее свой край над скалой солнце и сел прямо на землю.
— Конечно, вы можете это сделать. Конечно, мы можете слопать все…
— Эй, Лисс, ты что?! — Гомес дернул сына футболку, но Лисс вывернулся.
— Вот только тогда вы так и останетесь воришками, поедателями орехов . А не теми, кем бы могли стать.
Кротопанда, наморщив лоб, пыталась понять услышанное.
— А кем бы мы, по-твоему, мы могли бы стать?
Лисс поднял голову, и солнце осветило его, превратив рыжую голову в пламя.
— В друзей. Вы получали бы орехи в обмен на вашу помощь. Вы могли бы подкапывать сухие деревья, помогать строить… Многое могли бы, если б захотели…
Крокопанда внимательно посмотрел на Лиса. Зверь не привык доверять людям, их словам, делам, но мальчик говорил что-то такое, от чего сердце начинало стучать сильнее, горячее, правильнее.
— Друзья, говоришь? — принял решение гроза орехов кау. — Ладно! Идет! — А затем смущенно потеребил одну из косичек и добавил: — А ореховой пасты дадите? Очень уж давно я ее не ел.

Нет комментариев
Оставить комментарий